Прямо не могу терпеть, прибить его хочется, когда он ноет!

Непереносимость родителями детского недовольства — очень частая ситуация. Вот еще примеры:

-Ужасно устала уговаривать сына поехать загород, а он ни в какую. Вот знаю же, что приедем и ему понравится. Просто не любит перемен. Но мне так хочется, чтобы —  ррраз! — собрались и поехали. Но каждый раз всю дорогу мне будет гундеть, что устал, что не хочет, что лучше бы мультики посмотрели. Приедет и там уже ему хорошо, бегает, веселится. А я уже какая-то измачаленная приеду, никакой радости…

Во многом эта тема  пересекается с темой непереносимости детских желаний, отличных от желаний родителей.

Действительно, если ребёнок чего-то хочет, и этого не получит (по разным причинам), то непременно будет недоволен. Эта нехитрая логическая цепочка довольно быстро и легко приживается у любого родителя. А удовлетворить все потребности ребёнка невозможно. И тут у некоторых родителей начинаются трудности.

В основе непереносимости недовольства ребёнка может лежать несколько причин:

Родитель может быть в плену у неосознаваемой или частично осознаваемой идеи: «У хорошего родителя всегда счастливые дети!» и всякий раз недовольство ребёнка вбивает гвоздь в гроб надежды быть хорошим родителем.

И тогда почти единственным решением становится изменение желаний ребёнка в соответствии с собственными возможностями.

Эту иллюзорную установку всячески усиливают СМИ и реклама с их бесконечными глянцевыми картинами счастливых семейств, смеющихся детей, слоганами про «довольного» малыша.

До появления первой дочери у меня была фантазия, что можно создать ребёнку условия развития, в которых ему будет радостно и интересно, а если ребёнку не радостно и не интересно – просто не правильные условия созданы, надо постараться еще немного и их таки создать. До перехода моей старшей дочери в подростковый возраст у меня была фантазия, что с ребёнком обо всём можно договориться, а если не получается, то надо только еще постараться и…, ну вы поняли.

Родитель, который не переносит недовольства ребёнка, может быть и в плену убеждения (иногда оправданного его собственным детским опытом), что быть любимым или принятым можно только тогда, когда тобой довольны.

То есть родитель в этот момент как бы «проваливается» в детскую позицию: если кто-то рядом чем-то недоволен, то это я плохой (такой возврат в детскую эгоцентрическую позицию), если кто-то рядом не доволен моим поведением, он меня отвергнет и бросит (детский страх). Такое убеждение всегда неосознанно, и если становится фокусом осознавания, обычно теряет свою силу. Потому что родитель за счет осознавания возвращается в свое взрослое состояние, и в состоянии понять-почувствовать, что недовольный ребёнок не только не отвергает своего родителя, а напротив тянется к нему и нуждается в нём еще больше.

Родителем, который не переносит недовольства ребёнка, может управлять страх стыда.

Недовольный ребёнок особенно в общественных местах (или на встречах со старшими родственниками) – это же чревато скандалом! Родитель, больше находящийся в контакте с окружающими (и оценивающими) людьми, чем с ребёнком, не может легко и спокойно переносить недовольство ребёнка, ведь за его вопли недовольства будет стыдно. Образуется порочный круг: ребёнок, который чувствует, что родитель в контакте не с ним, будет дёргать его к себе любым способом – если не выходит по-хорошему, то по-плохому – воплями недовольства, требованиями; родитель в стрессе от таких выходок будет закрываться еще больше, и наконец начнет «затыкать» ребёнка.

У каждого родителя свои «страшные места» – у кого-то общественный транспорт или магазины, у кого-то в гостях у родственником, у кого-то поликлиники или детские учреждения.

Мне важно подчеркнуть, родитель в данной ситуации «выбирает» быть внимательнее к окружающим взрослым, чем к собственному ребёнку примерно так же, как автомобилист в сложной дорожной ситуации «выбирает» обращать внимание в первую очередь на тяжелые и опасные машины, а потом уже на пешеходов, Поэтому призывать «прекратить» и застыживать такого родителя за его неспособность оставаться в контакте с ребёнком, а не выпадать в плоскость ролей и оценок, – бессмысленно и жестоко.

Иногда легализация того, что ситуация для родителя действительно страшная, и чреватая тяжелыми переживаниями стыда, а значит в этой ситуации имеет смысл себя беречь, и реальная угроза самооценке родителя исходит не от ребёнка, а от оценивающих взрослых, помогает восстановить альянс родителя с ребёнком.

Кроме непереносимости недовольства ребёнка у родителя может быть непереносимость отдельности/неодинаковости с ребёнком.  Психоаналитики выдвинули самостоятельный термин для проблем отделения — сепарационная тревога. Чаще сепарационную тревогу или тревогу от разлуки/отделения рассматривают как переживание ребенка, отделяющегося от матери, или проблему любовных отношений взрослых людей. В ситуации непереносимости  детского недовольства, то есть чаще всего недовольства маминым решением  именно мама не готова или «тормозит» отделение ребёнка.

Наталья Гусева, кандидат психологических наук, практикующий психолог-консультант.

Запись на консультацию:
(возможно очно в Санкт-Петербурге и по скайпу: уточните в комментарии ниже)

[booking type=1 form_type=’standard’ nummonths=1]